Интервью с Еленой Боголюбовой. Июль 2012 г.

Инна Грубмайр: Елена Константиновна, расскажите, пожалуйста, про председателей Пушкинского общества. Кого вы застали?

Елена Боголюбова: Например, Бозак. Она очень активно вела дела.

И.Г.: А вы Бразоля не застали уже?

Е.Б.: Нет, я его мало знала. Отец моего мужа, Семен Николаевич (Семен Николаевич Боголюбов – И.Г.) тоже очень активный был.

И.Г.: Он же тоже председателем был?

Е.Б.: Да. Ну и Ника тоже. Ника (Николай Семенович Боголюбов – И.Г.), мой муж, также участвовал в очень многих мероприятиях...

И.Г.: А как проходили мероприятия Пушкинского общества в то время?

Е.Б.: Всегда было так: читался доклад какой-то. Иногда и музыкальная часть была. И потом чашку чая, конечно. На высоком уровне были доклады, когда Бразоль был. Замечательные доклады были...

И.Г.: Алена, а расскажите, пожалуйста, вот после того, как вы сюда приехали в 49-м году из Германии, какая здесь жизнь была у русской общины. Что тут происходило?

Е.Б.: Родители мои оба работали. Тяжело работали.

И.Г.: А легко было работу найти в то время?

Е.Б.: Да, о да, работу можно было найти в то время. Было тут такое учреждение – спичечная фабрика. Очень много русских работали на этой фабрике, печатали что-то. А я кончила курсы стенографии и машинописи и поступила на работу.

И.Г.: На английском языке стенография?

Е.Б.: Да. И проработала у одного человека 44 года. У меня была хорошая работа. Хорошая фирма, в «Ротшильде». К сожалению, они больше не работают.

И.Г.: Скучаете?

Е.Б.: Я скучаю, но я до сих пор поддерживаю связь с подругой там, с сослуживицей. Так что, хорошо...

И.Г.: А кроме работы, чем жили?

Е.Б.: Очень многие люди вот приходили на доклады. В синоде бывали доклады, музыкальные выступления. Так что, люди занимались культурной жизнью. Во всяком случае, часть людей, которые интеллектуалы были. А другие, которые приехали, здесь увлеклись работой. Интересно, что сейчас новоприезжие дети не хотят говорить по-русски. Они очень-очень быстро ассимилируются и просто протестуют, не хотят русского, что очень жаль. И я считаю, что это вина, конечно, родителей. И эта погоня за дурацким долларом...

И.Г.: А тогда, как вы думаете, какие были приоритеты? Что было важно для людей, которые приехали сюда из Германии, из Европы послевоенной? Вот что их здесь поддерживало? Что им помогало выжить?

Е.Б.: Друзья, друзья, конечно, помогали. И втягивали в свои общества.

И.Г.: А какие тут еще были общества, кроме нашего Пушкинского?

Е.Б.: Кроме Пушкинского... У молодежи были кружки, Владимирские кружки.

И.Г.: Что это – Владимирские кружки?

Е.Б.: Это молодежь собиралась, и священник толковал им Евангелие. Очень было интересно. Там я с Ники и познакомилась, между прочим. (Елена Константиновна улыбается.)

И.Г.: А много здесь было русских школ?

Е.Б.: Была в Бруклине, синодальная школа была, во Флашинге была школа.

И.Г.: А это все были субботние школы или полные?

Е.Б.: Субботние.

И.Г.: Субботние. А полная школа была?

Е.Б.: Полная есть в Сан-Франциско, Кирилла и Мефодия.

И.Г.: А в Нью-Йорке?

Е.Б.: Нет, никогда не было, к сожалению. Дочь моя училась в этой синодальной школе. В шестидесятые-семидесятые годы там было около ста детей.

И.Г.: А преподавателей много там было?

Е.Б.: Много. И все профессионалы в общем. На очень высоком уровне. Хорошие преподаватели были. К сожалению, ее больше нет, этой школы. Время берет свое. Ничего не сделаешь. Директором школы был отец Антоний Граббе. Вы, наверное, о нем слыхали.

И.Г.: Да, слыхала. А преподаватели были светские?

Е.Б.: Да, но был и священник.

И.Г.: Закон Божий, наверное, учил?

Е.Б.: Да, закон Божий. В младших классах - священник, а потом отец Антоний занимался. Он был большая умница. Кто его любил, кто его не любил... Я его с детства знаю, еще из Югославии. И родились мы, два года разница, но в тот же день день - 22 июня.

И.Г.: Так получается, вы его еще мальчиком знали?

Е.Б.: Да, знала мальчиком.

И.Г.: И он тоже из Белграда?

Е.Б.: Тоже из Белграда.

И.Г.: И тоже, наверное, через Германию они сюда попали, да?

Е.Б.: Да. Очень многие русские уехали из Югославии, когда кончалась война. А кто остался, многие пострадали, потому что коммунисты некоторых расстреляли, некоторых в тюрьму посадили. Так что, нелегко было.

И.Г.: А многие оставались?

Е.Б.: Немногие, но оставались. Так что, мы мотаемся по белу свету.

 

Фрагменты видеоинтервью с Е.К. Боголюбовой здесь.

(Полный текст интервью находится в нашем центре.)

 

(назад)